ВЕРНИТЕ МНЕ МОЙ 2008-Й
Заключительная часть об Одессе 2008 года состоит из фотографий, которые я так нигде и не засветил в силу их низкого качества. Но сейчас, 16 лет спустя, они приобрели совсем другое значение, и уже не столь важно, как я это сфотографировал (режим авто, навёл и щёлкнул, а что обозначают слова «композиция», «экспозиция», «выдержка», «диафрагма» и таинственное «ИСО» - даже не спрашивайте), куда важнее что я фотографировал, оказавшись впервые в Одессе.
В качестве дисклеймера. Сложно понять, что именно меня привлекло в этом портовом городе, о котором я был столь начитан и наслышан. Ожидания головокружительной буффонады и залихватского фольклора были разбиты о пыльные тротуары и задавлены душным общественным транспортом. Ожидания точно не оправдались, но появились другие – ожидания следующей встречи. Внутри оформилось какое-то странное свободное пространство, принадлежащее именно Одессе, которое требовало обязательного заполнения. Уехал я с горячим желанием вернуться и уже на этот раз узнать город ближе и подробнее. Обязательно. И я был уверен, что никуда такая возможность не денется. Ну, в самом деле, что могло бы такого произойти, что я не смог бы приехать погостить в Одессу? Так что я без особого огорчения откладывал повторный визит, постепенно решая собственные личные проблемы и подготавливая «правильный» вояж. Дооткладывался до 2014 года, а после аннексии Крыма и оккупации восточных территорий Украины стало ясно, что, кажись, вот оно «то самое» и произошло, что теперь ни в Одессу, ни даже в Крым мне больше не попасть. Но оставалась слабая надежда, что вот оформлю приглашение, получу официальное разрешение от украинских властей и… В феврале 2022-го стало ясно, что даже маленькой надежде пришёл уверенный пиздец.
Так что теперь для меня эти фотографии из 2008-го стали единственной тропкой в нейронных связях воспоминаний, которая может привести хоть к какому-то более осознанному взгляду на город. Смешивая воспоминания 16-летней давности с картинками неважнецкого качества, я выстраиваю для себя худо-бедно персонализированный портрет Одессы, отмечающей сегодня день рождения. Слов будет мало, картинок – много. С днём рождения, Одесса!
Традиционно на поздравительную открытку лепят Одесский театр оперы и балета (да, ладно, никто его так не называет – просто Оперный театр), не буду изменять традиции.
Так с чего же начать эту четвёртую часть? Есть дети двух типов: одни у свежего батона в первую очередь пальцами вырывают мякиш из самой середины, а другие сначала обгрызают все края. Ну, я к статусности не стремлюсь, поэтому начинаю с окраин. Окраины, надо сказать, проникают в Одессу достаточно глубоко и т.н. «частный сектор» (а попросту – избушки из говна и палок) можно встретить не особенно удалясь от центра. Это выглядит немного странно и провинциально, но, с другой стороны, выглядит вполне мило и по-людски. Как это было у Шевчука: «Делились солью, посудой, дровами, ходили к соседкам за утюгами». В общем, мужик, набирающий в ведро воду из колонки в центре Самары, вызывает немного другие чувства, но это отношения к Одессе не имеет. Так что радикально деревянные окраины не вызывают никакого негатива (а сейчас, полагаю, их уже и не найдёшь днём с огнём, всё-таки 16 лет прошло)
Негатив вызывают не какие-то ветхие постройки, а встречающиеся в таких районах кучи мусора. И даже не поймёшь – традиционная ли это свалка с вековыми отбросами, или просто вольная компания полчаса назад на славу отдохнула.
А ещё на окраинных территориях много всякой живности, но поймать и приручить её (или просто уболтать попозировать) практически нереально. Всё, что движется, кроме собак, стремится двигаться быстрее чужих рук и объективов. Безусловно, есть и среди них исключения, но не сказать, чтобы частые.
И последнее про околоОдессу – малые архитектурные формы окраинных районов иногда принимают совершенно неожиданные формы (простите за тавтологию).
Хотя… нет, стоит задержаться ещё ненадолго в окрестностях города. Впрочем, какие же это окрестности. Речь о знаменитых Одесских катакомбах. Их длина оценивается приблизительно в 2500 километров! Невероятная сеть лабиринтов доходит до старой части города. В них регулярно пропадали молодцеватые дурни, строящие из себя спелеологов-энтузиастов (вероятно, пропадают и по сей день), в них прятались одесские партизаны во время немецкой оккупации, в них добывали ракушечник для строительства домов. Я хорошо помню это чувство постоянного давления, когда находишься в прорубленных норах. В голове постоянно звучат слова экскурсовода: «мягкая порода… обвалы… завалы… провалы… одинаковые повороты… места скопления углекислого газа». Это абсолютно точно не самое веселое место на земле. И складывается такое впечатление, что в эти катакомбы путинские войска хотят загнать одесситов. В Харькове дети пошли сегодня в первый класс в… подземную школу. В Харькове нет катакомб.
Но вернёмся в Одессу. С чего она начинается для впервые прибывших? Если Питер – Аврора и Зимний дворец, Если Москва – Красная площадь и Кремль, если Киев – Киево-Печерская лавра, а если Одесса? Дерибасовская и Привоз. Привоз я почему-то ждал особенно рьяно и даже где-то оголтело, мечтая услышать знаменитый одесский говори и не менее знаменитый одесский юмор. Увы, это было куда более серьёзным разочарованием, нежели кучи мусора где-то за городом: ни первого, ни второго на Привозе обнаружено не было. Я обошёл его целиком, чуть ли не заигрывая с каждым из продавцов, но всё, чего удалось добиться – скидка на сувениры и еду. Обычный рынок, не больше. Единственным, кто порадовал, неожиданно оказались представители Одессаоблэнерго и их креативные плакаты. Сейчас эти шутки насчёт «они не платили за свет» кажутся жуткими. Это же действительно страшно, ребята, когда полоумный диктатор не видит разницу между «иметь с соседом беседу на повышенных тонах» и «делать войну». Когда фольклором становятся фразы со словами «тьма», «горе», «смерть».
Ладно, возвращаюсь в далёкий 2008-й (дорогой Господь, Бог, я согласен пожертвовать 2007-м ради его возвращения, услышь мя, верни). Разочарования преследовали меня, как путинские власти – иноагентов. Следующим по величине огорчения было общее состояние городских построек. Вот как думаете, что это за дом с таким модным клошарским входом в подъезд?
А вот. Понимаю, что в свете последних антиимперских (если не сказать иначе) веяний табличку сбили, растоптали, сожгли, а потом растворили в фосфорной кислоте, но это же был 2008 год. Тогда ещё даже с Грузией бухой Иблис воевать не начал (начал, но мы этого не знали). Повесить табличку – это ещё даже не полдела (хотя, конечно, хорошее начало полденег откачало). И даже, если б в этом доме жил не писатель Гоголь, а какой-нибудь башмачник Моголь, нельзя же в таком состоянии держать симпатичный дом в самом (ну ладно, не в самом) центре города. Или можно?
Кстати, о табличках. У них жизнь тоже не самая сладкая. И если её повесили сто шестьдесят восемь лет назад, то до ремонта-починки ей бы ещё восемьсот тридцать два года бы повисеть надо. Ну а что, в самом деле, висит себе, зрелищ не просит. Дух времён, опять-таки, сохраняется.
И ладно бы только один дом, можно было бы считать такую разруху отдельным недостатком в работе отдельного ЖЭКа (или что там ещё жилищно-эксплуатационное), так ведь нет. Такое отношение в Одессе к своим домам систематично. Специально сделал устрашающего характера обработочку, но ведь смотрится вполне себе органично и почти аутентично, не правда ли?
И вот ещё что можно сказать: доброжелательное напутствие выходящим из дома гостям, начертанное на стене, вообще никакую табличку не заменяет, а уж разломанный бордюр – и подавно.
Но даже если с фасадом здания полный порядок, то задерите голову. Можно подумать, что одесситы как-то все разом решили следовать принципу Don’t look up и веками следуют ему неукоснительно. Наплевать на звёзды и Луну, но хотя бы на крыши домов глянуть раз в три года можно, правда? А под крышами видна вся технология строительства, так сказать, «здание в разрезе». Это познавательно, но не очень привлекательно. И не всегда безопасно, так как наглядные экспонаты обычно летят вниз на тех, кто под ними ходит, не поднимая головы. Или в Одессе они не падают, а строятся в клин и улетают в тёплые края? Что, конечно, тоже возможно. Здесь возможно всё.
И вроде бы даже совсем хорош домик, фасад красивый и ровный, рамы в окнах не пластик, деревянные (ну да, рассохшиеся, да и стекла на вертикальные площади для рассады похожи), монограмма на месте и целая, но под крышей фрагментарно отдельные несознательные куски уже начинают покидать свои насиженные места.
Да что там крыши! Порой вообще всё здание с ног на голову становится.
А то и вовсе объём теряет. (На самом деле – нет, этот дом просто так выглядит, а вообще-то он нормальный. Почти.)
Если что-то выглядит чистым, свежим и опрятным, то часто оно – всего лишь новодельная безвкусица в стиле «дорого-богато». Но нет, смотрится такая архитектурная радость не алё.
Но знаете, почему в Одессе возможно всё? Да потому что сами одесситы могут всё. И если они берутся за что-то, то делают это дружно сообща, всем миром. И если надо что-то там вдруг отремонтировать – дом какой или дорогу, – прямо уж так надо, что совсем надо, надо-надо, то выйдут-выкатят всем миром и отремонтируют на сто шестьдесят восемь лет вперёд. А если надо наоборот что-то вычеркнуть – так заровняют, что не надо хоронить.
Одесса – это в первую очередь люди. Свободные и открытые. Которым не надо помогать, только не мешайте жить, работать и отдыхать. Лукавые и бескорыстные. Тебя могут обсчитать, а через минуту бежать за тобой полквартала, чтобы вручить бесплатный комплект в качестве комплимента. Красивые и не очень, но всё равно красивые. Добрые, но гордые, сердитые, но справедливые. И ещё одесситы ходят по газонам, трогают руками, прислоняются и влезают. И да, в фонтанах Одессы купается и умывается не только пьяная десантура.
А ещё одесситы ходят на «Тёщин мост». Один раз в жизни, чтобы повесить замок. Или два раза, если с первым не очень получилось. Или чаще, если совсем ничего не получается, а то и просто ради прикола. А мост, прозванный «тёщиным» всё это терпит только пыхтит под тоннами металла.
Где сейчас Саша и Лена? Живы ли они? Нет ответа.
Одесса – это питерские проходы-тоннели, но вообще никак не питерские дворы. Они не похожи на мрачные серые колодцы, годные только для того, чтобы подхватить инфлюэнцу. Одесский дворик даже двором язык называть не поворачивается – здесь всё уютное, тёплое, а у некоторых даже ламповое и ласковое.
А ещё ворота. Ворота совершенно чумовые, аутентичные, кованые. Ворота, которые никто не снял на переплавку. И вообще кажется, что ворота имеют куда большее значение, чем крыши, во всяком случае, если судить по их сохранности.
А ещё в нескольких местах я натыкался на таблички, информирующие юных ботаников о наименовании растений. Это очень трогательно.
А ещё Одесса – это памятники. Много памятников – разных и хороших. Немного памятников – одинаковых и плохих. Но хороших гораздо больше. А ещё есть памятники неожиданные. Идёшь, никого не трогаешь, а тут вдруг раз – уголок тишины на свежем воздухе и дева печального образа, ожидающая пришествия отряда капуцинок, который заберёт ея с собой на дела праведные и угодные. В общем, ты идёшь, никого не трогаешь и словно бы спотыкаешься. И в этот момент где-то за левым плечом начинает звучать песня «Black Sabbath» ансамбля BLACK SABBATH с альбома «Black Sabbath».
А ещё огромное море красивых домов. И это море может поспорить по богатству и разнообразию с Чёрным.
А ещё Одесса – это церковь с фонтаном перед главным входом. А мы ведь уже знаем, что в одесских фонтанах купаются и умываются не только пьяные десантники. В Одессе возможно всё.
Невозможно только вернуть 2008-й…
Comments